Аллах Бабах
Я ненавижу бегать. Бег - наказание за то, что я делаю со своей жизнью.
И всё же подрываю презираемые телеса и волоку их на улицу, предварительно взяв пакеты с мусором. Бросаю их в переполненные баки и убегаю, прибавив громкость в наушниках.
Мимо собак, рвущих поводок, огибаю едва видные в сумерках лужи. Начавшийся дождь обещает водное охлаждение. По дороге понимаю, что Muse вполне ничего себе. Бег - это всегда духовное путешествие в собственный адок. Я не вижу ни деревьев, ни дороги, двигаюсь, как автомат, вытаскивая наверх всё дерьмо из себя, на самый пик.
Боль в икрах медленно нарастает, очаги боли в животе и груди сбиваются в один пожар, жрущий всё, что было выброшено наверх. Я знаю, что из-за кислородного голодания и стресса я получу дозу наркотиков собственного производства, и жду. Вспоминаю, как лет восемь назад подглядывал за бдсмными играми с удушением своих знакомых. И осознаю, что получаю то же мазохистское удовольствие, что и она. То же садистское, что и он.
Я заставляю сделать себя еще круг, хотя тело настойчиво просит об остановке. Пот смешался с дождем и лезет в глаза, делая из скамеек и снарядов мифических зверей. Под конец бежать становится невыносимо, и вместе с воздухом вырывается рык. Вот оно. Я рычу-кричу на пустом стадионе, и задыхаюсь.
Провожу по мокрым волосам ладонью. Облизываю ее. Солёный, чуть пряный вкус. Бег - это саморазрушение. Самосовершенствование - это саморазрушение, а Тайлер ничего не понимает в жизни. Я тоже. Меня стошнило бы, но нечем. Вместо этого выхаркиваю какое-то дерьмо из легких.
Медленно добираюсь до дома. Мокрый снаружи, мокрый под курткой, с хлюпающими кедами, в темноте проваливаюсь в лужи. Мерзну. Кляну и этот город, и этот дождь, и эти дороги, и эту жизнь.
Вернувшись домой, закуриваю "Вог", купленный по случаю, и запиваю водкой с апельсиновым соком, который перед пробежкой кинул в морозильник. Потому что во всем должна быть гармония.
И всё же подрываю презираемые телеса и волоку их на улицу, предварительно взяв пакеты с мусором. Бросаю их в переполненные баки и убегаю, прибавив громкость в наушниках.
Мимо собак, рвущих поводок, огибаю едва видные в сумерках лужи. Начавшийся дождь обещает водное охлаждение. По дороге понимаю, что Muse вполне ничего себе. Бег - это всегда духовное путешествие в собственный адок. Я не вижу ни деревьев, ни дороги, двигаюсь, как автомат, вытаскивая наверх всё дерьмо из себя, на самый пик.
Боль в икрах медленно нарастает, очаги боли в животе и груди сбиваются в один пожар, жрущий всё, что было выброшено наверх. Я знаю, что из-за кислородного голодания и стресса я получу дозу наркотиков собственного производства, и жду. Вспоминаю, как лет восемь назад подглядывал за бдсмными играми с удушением своих знакомых. И осознаю, что получаю то же мазохистское удовольствие, что и она. То же садистское, что и он.
Я заставляю сделать себя еще круг, хотя тело настойчиво просит об остановке. Пот смешался с дождем и лезет в глаза, делая из скамеек и снарядов мифических зверей. Под конец бежать становится невыносимо, и вместе с воздухом вырывается рык. Вот оно. Я рычу-кричу на пустом стадионе, и задыхаюсь.
Провожу по мокрым волосам ладонью. Облизываю ее. Солёный, чуть пряный вкус. Бег - это саморазрушение. Самосовершенствование - это саморазрушение, а Тайлер ничего не понимает в жизни. Я тоже. Меня стошнило бы, но нечем. Вместо этого выхаркиваю какое-то дерьмо из легких.
Медленно добираюсь до дома. Мокрый снаружи, мокрый под курткой, с хлюпающими кедами, в темноте проваливаюсь в лужи. Мерзну. Кляну и этот город, и этот дождь, и эти дороги, и эту жизнь.
Вернувшись домой, закуриваю "Вог", купленный по случаю, и запиваю водкой с апельсиновым соком, который перед пробежкой кинул в морозильник. Потому что во всем должна быть гармония.
-
-
27.04.2017 в 01:04жирнаябогатодуховная )Бегать- неебически весело. Особенно после сигаретки с вискарем. В модных найках. Оооооо, да.